Название : « Турецкая дилемма», или к

Хотя Турция отказывается признать Республику Кипр и продолжает оккупировать северную часть Кипра, которая является частью Европейского Союза, главы государств ЕС все же приняли решение 3-го октября 2005 начать переговоры с Турцией на предмет ее будущего вступления в Евросоюз, как это было предусмотрено во время брюссельского саммита 17-го декабря 2004. Для Великобритании, которая возглавляет Евросоюз с 1-го июля 2005, вступление Турции в ЕС является одним из приоритетов, несмотря на растущие колебания в течение этих последних месяцев со стороны Франции, Греции, Кипра и в особенности Австрии. Однако дискуссии по этому вопросу не закончены. Газеты продолжают много писать о кандидатуре Турции, сложной стране. Право вето и принцип единогласного решения по этому вопросу оставляют окончательное решение по вступлению Турции в ЕС открытым до окончания процесса переговоров, которые по разным оценкам могут продолжаться около пятнадцати лет.

Турция - первый кандидат, чей европейский характер оспаривается и даже может считаться сомнительным. Кандидатура Турции заставляет Евросоюз задать настоящие вопросы геополитического характера, касающиеся ее идентичности, ее географических и цивилизационных границ, ее будущего и ее проекта. Дискуссия, начатая о вступлении Турции в ЕС, дает превосходную возможность для этой страны, играющей роль моста между Востоком и Западом, подвести итог дискуссий о ней, о своей неоднозначной идентичности. Дело в том, что Турция представляет из себя разделенную на две части страну: с одной стороны, богатый запад и прозападническая элита, остающееся верной (правда все меньше и меньше) светской идеологии кемализма, с другой стороны восточная часть Анатолийского полуострова с исламско-азиатским населением, ориентирующейся на Ближний Восток и все более и более ностальгирующим по величию Османской империи. Эти « два лика Януса» Турции которые оба проголосовали за исламо-консервативную политическую партию, которая прочно закрепилась в политической жизни страны, начиная с 2002 года. Эта партия вышла из радикального исламистского политического движения, которое продолжает набирать силу, начиная с 80-х годов. Необходимо учитывать эти новые политические реалии и противоречивые устремления турецких политических кругов (исламисты ставшие тактически про-еврпейцами против кемалистов военных, которые выступают против вступления Турции в ЕС). Турция – это не только гостеприимные морские курорты, ее светская молодежь и богатые кварталы западного типа Стамбула. Это также провинциальна Анатолия, которая представляет большую часть страны и ее настоящую идентичность нации, после того как Мустафа Кемаль Ататюрк решил перенести столицу в Анкару, в сердце Анатолии, а именно в Малую Азию. Если вестернизированная и кемалистская Турция действительно существует, Турция респектабельных элит и университетов (Галатасарай), нельзя забывать и другую Турцию, Турцию религиозных (Алевиты, христиане, евреи, и т.д.) и этнических (армяне, курды, лазы) меньшинств. Нельзя отрицать существование и даже укрепление иламо-националистской и нео-османской Турции, которая продолжает отрицать армянский геноцид, отказывается предоставить равные права немусульманским меньшинствам, которые надеются на Евросоюз, Турции, которая с большим трудом сочетает соблюдение прав человека с демократизацией. Эта демократизация привела к укреплению ультранационалистких и исламистских движений (Серые волки) с одной стороны, и росту антикурдской, антиамериканской, антиеврейской и даже антиевропейской ксенофобии, которая объясняет издательский и журналистский успех в течение последних месяцев таких сомнительных бестселлеров как Mein Kampf и Политическое завещание Гитлера. Что объясняет также упорство турецкого премьера Р.Т. Эрдогана признать Республику Кипр, которая является полноправным членом Евросоюза. Европа со своими требованиями соблюдения прав меньшинств и человека все более и более воспринимается кемалистами, сторонниками derin devlet («глубокого государства») и националистами как рычаг дестабилизации и дезинтеграции единства турецкой нации. Таким образом ситуация намного сложнее по сравнению с тем как ее воспринимают в Европе. Ошибочно думать, что турки хотят любой ценой «стать такими как мы», что Турция согласится сменить цивилизацию, потому что она сменит свои институты власти, как это верно заметил французский историк Ален Безансон. Потому что турки продолжают оставаться прежде всего турками. Они ревниво защищают свои геополитические интересы и продолжают гордиться их престижной исламо-османской историей. Dreaming west but moving east, Анкара сближается с Саудовской Арабией, Сирией, Ираном и поворачивается в течение последних пятнадцати лет к братским тюркским республикам Центральной Азии (200 миллионов человек), в то время как она объявлена кандидатом в Евросоюз, доказательство того, что ее поворот в сторону Европы не мешает ее сближению с арабо-исламским миром. Турция продолжает оставаться гордой нацией со своим непримиримым национализмом, который опирается на анатольские традиции и урало-алтайское прошлое, чье население часто чувствует себя более близким по отношению к мусульманским странам, чем к христианской Европе. В Турции в настоящий момент в моде возвращение к «османизму». В условиях международной борьбы с исламистским терроризмом и после кровавых терактов в Мадриде а затем летом 2005 года в Стамбуле, Лондоне и Шарм ель-Шейхе, эта Турция одновременно кандидат в Евросоюз и все более чувствительная к призывам политического ислама беспокоит не только противников ее вступления в ЕС и европейцев, но также и военно-кемалисткие силы Турции, которые опасаются, что исламисты могут использовать демократические реформы для устранения последних «тормозов» на пути исламизации. Роль армии и кемалистов как раз и заключалась в политической поддержке этих «тормозов». Турция является пограничной страной, рубежной нацией, находящейся между востоком и западом. Ее статус в качестве буферного члена НАТО объясняет ее роль щита отделяющего Европу от самых опасных границ в мире с Сирией, с Ираном, с Ираком и с Грузией. Также полезно напомнить, что процесс переговоров о вступлении Турции в ЕС, начавшийся 3 октября 2005 не гарантирует вступление в будущем Турции в Евросоюз : документы принятые во время саммитов в Брюсселе и Люксембурге уточняют, что «самые тесные связи» должны будут сохранены в случае невступления и что «начатый» переговорный процесс может «быть прерван в любой момент», если Турция не будет соблюдать и применять правила, установленные Евросоюзом или если хотя бы одно государство – член ЕС использует свое право на вето. Между вступлением и отказом, Европа всегда сможет предложить Турции промежуточную формулу, которая составит альтернативное решение этому манихеизму : продвинутое партнерство дающее Турции соседу ЕС как и Армении и Тунису право участвовать во всех европейских договоров, за исключением политических институтов и открытие границ. Александр Дель Валле (Alexandre Del Valle) – геополитолог, соавтор с журналистом Эманюэлем Разави, Турецкая дилемма, действительные причины кандидатуры Анкары, Париж, издательство Les Syrtes, сентябрь 2005.